ДМИТРИЙ НАБОКОВ: НАМ РЕАЛЬНО ЗАМАХНУТЬСЯ И НА БОЛЕЕ ВЫСОКИЕ МЕСТА

Дмитрий Набоков
Амплуа: нападающий
Дата рождения: 04.01.77
Рост/вес: 188/95
Звание: Мастер Спорта
Воспитанник: "Сибирь", Новосибирск

В начале ноября воспитанник новосибирского хоккея 25–летний нападающий Дмитрий Набоков дебютировал в составе родной команды.

Еще в юности Дима уехал в столицу, в «Крылья Советов», затем на четыре года перебрался за океан, где провел более полусотни матчей в составе «Чикаго» и «Айлендерс» и забил 11 голов. Вернувшись в Россию, Набоков успел поиграть в «Ладе» и новокузнецком «Металлурге». Едва мы поздоровались, как Дима сказал: «Нас от зоны «плей–офф» отделяют уже 10 очков». И подумалось: «Наверное, сейчас команде больше всего нужны именно такие честолюбивые игроки».

"СИБИРЬ" МОЖЕТ ИГРАТЬ НА РАВНЫХ С ЛЮБЫМ СОПЕРНИКОМ

— Дима, вы вышли на лед в форме «Сибири» и забили гол в первом же матче. Так быстро адаптировались к новым условиям?
— Здесь, наверное, в первую очередь сказалось то обстоятельство, что мы играли с новокузнецким «Металлургом», из которого я перешел в «Сибирь». Я не был готов на все сто процентов, до этого неделю не катался, болел, и в физическом плане было тяжело. Да и сейчас пока еще не совсем здоров, тяжеловато, но постепенно набираю форму. А гол — это просто удача.
— Потом были еще две заброшенные шайбы в Нижнекамске...
— На выезде никакого психологического груза не было, чувствовал себя уверенно, и в Нижнекамске игралось легко. А в Казани нужно было строже действовать в обороне, нельзя было позволить сопернику забить, и этот план сработал. Все пластались, боролись за каждую шайбу, ложились костьми, и это дало свой результат. Команда сплачивается, и надеюсь, что все будет продолжаться в том же духе.
— «Сибирь» в гостях победила «Ак Барс», дома на равных играла с ярославским «Локомотивом». Все команды в Суперлиге практически равны?
— Я не думаю, что «Сибирь» должна быть в конце турнирной таблицы. Это крепкий середняк, и она может играть на равных с любым соперником. Я провел шесть матчей и не почувствовал, что мы кому–то уступаем. Сейчас пошел совсем другой хоккей. Силы команд постепенно выравниваются, и выигрывает тот, кто лучше подготовится к конкретной встрече, у кого больше желания победить, кому улыбнется удача. Если мы будем продолжать играть так же, как мы играем после перерыва, то нужно уже думать не о том, чтобы выбраться из опасной зоны, а о том, что реально замахнуться и на более высокие места.

ДВА ХОККЕЯ, КОТОРЫЕ НЕЛЬЗЯ СРАВНИВАТЬ

— Вы хорошо представляете, что такое НХЛ. Насколько сильны, по заокеанским меркам, те же «Ак Барс», «Локомотив»?
— Это очень сложный вопрос. В НХЛ все совершенно по–другому: другой хоккей, другие площадки, другой менталитет. Но думаю, что, если бы эти клубы еще чуть–чуть укрепились, они могли бы побороться за места с 15–го по 20–е. Но, повторяю, за океаном нельзя играть так, как играют здесь. Там бегают такие «кабаны», что, если ты будешь возиться с шайбой, как у нас, тебя просто затопчут. Туда приезжаешь — и сам играешь там совсем по–другому. Многие возвращаются из НХЛ и здесь просто теряются. Эти два хоккея нельзя сравнивать. Так же как нельзя сравнивать современный хоккей и тот, в который играли раньше. Смотришь матчи 72–го года — там все по–другому. Лучшими были те, кто лучше катался. Но игроки допускали такие тактические ошибки, за которые сейчас просто выгоняют из команды. У каждого времени свои герои.
— В первом же матче за «Чикаго» вы забили два гола «Ванкуверу». Наверное, потом всю ночь не спали, «прокручивали» эти моменты?
— После любой игры всю ночь не спишь, независимо от того, где играешь — в России или в Америке. Игра — это стресс, постоянные переживания. Но тогда все получилось очень быстро. Бам–бам — забил два гола, сели на самолет и улетели. Я так толком и не понял, что же произошло. В первых матчах за «Чикаго» «забивалось», я был самый молодой в команде, был страшный азарт. Тогда обо мне много писали в прессе, и я, честно говоря, еще ничего не понимал. А потом чуть опустили с небес на землю, и все стало представляться в другом свете.
— Журналисты в России и в Америке — они разные?
— Они везде одинаковые. Пока ты играешь — ты хороший, не играешь — плохой. Но все это естественно, это — жизнь. Думаю, не стоит обращать внимания на то, что о тебе пишут. Надо просто выходить и играть. Когда придаешь слишком большое значение мнению других, это отражается на игре. А когда не думаешь ни о чем, тогда и играется, и забивается.
— Говорят, что журналисты и журналистки заходят после матчей в раздевалки, где ходят голые и полуголые игроки...
— Голый ты или не голый — на это никто не обращает внимания. Журналисты имеют на это право, а потому заходят с камерами и делают все что хотят. Они берут интервью у трех–четырех ребят, которые хорошо сыграли. Их и снимают, а остальные ходят как в московском метро. Каждый занят своим делом.
— В свое время знаменитый шведский нападающий 60–х Ульф Стернер не смог закрепиться в НХЛ, потому что решил пошутить и спрятал в раздевалке стаканы со вставными челюстями товарищей по команде...
— Шутят там по–всякому. Подшучивают и над русскими, которые в первое время еще плохо знают язык и ничего не понимают. Но шутки в основном тупые. То в самолете на голову спящего игрока намажут пену для бритья, пока он ничего не чувствует. Или кроссовку прибьют гвоздем к полу. Это самые легкие примеры.

В ПЯТЕРКЕ ВСЕ ДОЛЖНЫ КРУТИТЬСЯ, КАК ВОЛЧКИ

— После четырех лет за океаном вы вернулись в Россию. Наш хоккей за это время сильно изменился?
— В первое время я играл так, как за океаном, — в том же ритме, в той же манере. Но не было взаимопонимания, партнеры играли совсем по–другому, и пришлось подстраиваться под их стиль. А потом «втянулся» и начал играть в тот же хоккей, в который играют все. В первых четырех матчах наше звено забило пять голов, я набрал пять очков. А потом Постников, тренировавший в то время «Ладу», сказал мне, что так играть не надо. И я стал больше внимания уделять обороне и набирать меньше очков...
— Центральный нападающий должен успевать и в атаке, и в обороне. Где все–таки ваша душа — на чужой половине поля или на своей?
— Нападающий всегда больше склонен к атаке. Но в Америке сейчас уже нет такой профессии — центральный или крайний нападающий, хотя в России еще есть такое разделение. За океаном играют «по ближнему». Все в пятерке должны крутиться как волчки. Защитник подключился в атаку — ты должен его подстраховать. Мне нравится такой хоккей, где все выполняют одинаковую работу. Я, например, люблю играть и в обороне. В НХЛ, когда команда имела численное преимущество, я выходил на месте защитника и набирал очки.
— Дима, если бы вы были самым крупным хоккейным начальником и перед вами стояла бы задача унифицировать все хоккейные площадки, какие размеры вы бы оставили — энхаэловские или российские?
— Я бы выбрал энхаэловские стандарты. На таких площадках больше голов, борьбы, меньше ненужных перепасовок. Игра стала бы более зрелищной. В Сибири болельщики любят мужской, силовой, агрессивный хоккей, и, думаю, такие площадки были бы им по душе.

Александр Скляренко, "Новосибирские Новости"